Парк «Зарядье», основанный на принципах ландшафтного урбанизма, балансе природы и городской культуры, открылся в Москве в день города, 9 сентября, и уже успел стать одним из важнейших культурных, и одновременно скандальных, событий 2017 года. Столичная мэрия предварительно оценила расходы на создание и запуск парка в 14 млрд рублей, однако итоговая смета может превысить 25 млрд рублей. Через несколько дней после открытия администрация парка заявила о пропаже 10 тыс. растений, которые якобы унесли и вытоптали вандалы. Доказать это, правда, пока не удалось. Сегодняшний герой рубрики «Экспертные мнения» - Денис Кусенков, старший партнер компании ARTEZA, которая работала над проектом «Зарядье» на протяжении нескольких лет в составе международной команды архитекторов, проектировщиков, ландшафтных дизайнеров. STROY.EXPERT пообщался с одним из российских кураторов проекта - о сложностях в работе над «Зарядьем» и личной ответственности москвичей.

---

Денис, расскажите, для чего архитекторы обращаются к ландшафтным дизайнерам?

Надо четко разделять понятие «ландшафтный дизайнер» и «дендролог». Последние только выбирают растения для определенных задач, но сами эту задачу не формируют. Предположим, в рамках некого градостроительного проекта есть «зеленое пятно». По задумке архитектора оно должно стать либо газоном, либо лесом, либо цветником. Есть специалисты, которые воплощают идею архитектора в жизнь, то есть подбирают растения, которые будут в этом месте себя комфортно чувствовать и дополнять тот образ, который был придуман. Ландшафтный дизайн – понятие более широкое. Мы не просто заполняем те самые «зеленые пятна», но еще и формируем их. Условно говоря, если взять территорию парка или какого-то городского объекта – сквера, площади и т.д. - то генплан (баланс зеленых и асфальтовых покрытий) как раз будет определяться ландшафтным дизайном.

Отвечая на ваш вопрос, архитекторы обращаются к ландшафтным дизайнерам в тот момент, когда им не хватает компетенции. В этом случае они отдают часть задач ландшафтному дизайнеру либо в полном, либо в сокращенном объеме.

В чем разница работы в коллаборации с русскими и иностранными архитекторами?

Сейчас разница в сотрудничестве с русскими и иностранными архитекторами не так очевидна, как раньше. Уровень профессионализма отечественных архитекторов крайне высок, сегодня у нас в стране реализуют очень амбициозные и интересные проекты. Если говорить про отличия, скорее всего, иностранные архитекторы в свой проект часто закладывают не слишком реалистичные вещи, поскольку они меньше знают наши климатические условия (могут спроектировать, например, вертикальные сады или сады на крышах, что не всегда подходит российскому заказчику).

Многие критиковали проект «Зарядье» за то, что это и не парк вовсе, а капитальное строительство. В ходе работ над ним историческая местность была серьезно преобразована. Как вы считаете, где проходит граница дозволенного при преобразовании таких исторических мест?

Мы живем не в вакууме. И все, что делаем, определяет целый набор факторов. Если бы нас, я имею в виду компанию ARTEZA, спросили: «Делать или не делать парк «Зарядье» на месте бывшей гостиницы «Россия», мы бы, скорее всего, не рекомендовали организовывать там парк.

Парк - это все-таки не выставочная площадка, где строятся инновационные объекты. Классическое понимание слова «парк» больше тяготеет к спальным районам, в которых люди гуляют, живут, проводят свободное время. Район Зарядья – не жилой, это историческое место, куда люди ездят на экскурсии, гуляют по знаковым местам. Парк в чистом виде был бы там инородным. Возможно, туда бы ходили, чтобы есть бутерброды между посещением Кремля и Мавзолея Ленина. Однако сейчас «Зарядье» имеет все шансы превратиться в выставку достижений народного хозяйства, что, наверное, правильно. Это становится самостоятельной городской достопримечательностью - и по задумке, и по воплощению. Если все будет сделано, как было задумано изначально, этот объект превратится в международный и станет в один ряд с другими современными парками, которые отличаются инновационными технологическими решениями.

Впрочем, взявшись за такой глобальный проект, нужно осознавать, как трудно за всем этим будет впоследствии ухаживать.

Как будет восприниматься проделанная в «Зарядье» работа последующими поколениями?

Нам всем, разработчикам и исполнителям, нужно сделать еще очень многое, чтобы он в будущем воспринимался в положительном ключе. За парком нужно ухаживать. И уход этот весьма специфический.

Что конкретно нужно делать?

Бережно относиться к базовой задумке. Более 50% нашего времени в проекте уходило на то, чтобы удержать базовые идеи, которые были заложены еще 3,5 года назад (на стадии разработки).

А идея менялась в процессе реализации?

Все, кто к ней прикасался, в частности, российские специалисты, пытались ее изменить, упростить, приземлить, адаптировать. Все это могло привести к ухудшению базовой концепции. Одна из наших ролей в этом проекте заключалась в оказании помощи американским коллегам по сохранению базовой идеи. Не сказать, чтобы это было просто.

Следующий вызов в реализации «Зарядья» – правильный уход. Не исключаю, что вторым этапом нашей работы в проекте станет обучение обслуживающих компаний, которые будут ухаживать за действующим парком. Насколько я знаю, уход за «Зарядьем» перейдет в ведение департамента ЖКХ и благоустройства правительства Москвы. Но проблема в том, что специалисты, которые будут там работать, привыкли ухаживать за совсем другими парками с простой технологической начинкой. В таких локациях, к примеру, прямые дороги, которые от снега сможет очистить обычный мини-трактор, в то время, как в «Зарядье» прямых дорог вообще нет.

Какие будут нужны люди?

Квалифицированные, заточенные под конкретные требования. Их надо будет всему обучить - не просто косить траву газонокосилкой, а вручную, чтобы не повредить ценные травы и кустарники. На стадии, когда все это только растет, их можно запросто перепутать. Так что ключевая задача – обучение и постоянный профессиональный контроль за деятельностью исполнителей.

Ну это же первый подобный опыт, еще научатся?

«Зарядье» у всех на слуху и на виду в прямом смысле слова. Это знаковое место, слишком заметное, а значит не пригодное для экспериментов.

Как бы Вы могли описать свое отношение к реализованной программе «Моя улица»?

Посадка такого количества растений, как на Тверской и Садовом кольце, – это тоже эксперимент, первый в своем роде. Сейчас будет показательный период – после зимы увидим, какие посадки прижились, а какие нет. Правительство Москвы подходит ко всему грамотно и рационально и, уверен, сделает правильные выводы, как правильно все организовать, чтобы высаженные растения цвели и жили дальше.

Касательно «Моей улицы» в отдаленных районах, надо признать - программа реализовывалась не без изъянов. Причина, видимо, все та же – никто не хочет брать ответственность за дальнейший уход. Засадили территорию перед жилыми домами, а жители уже через пару месяцев начали жаловаться, что никто теперь за этим не хочет ухаживать.

Да, такая проблема существует. Недостаточно просто сделать что-то, нужно еще и будущий уход в бюджет заложить. Зачастую этого не происходит. Вот и получается, что деньги на реализацию проекта выделили, а на последующий уход – нет. В этой ситуации можно только посоветовать самим москвичам проявлять побольше инициативы. Следить и ухаживать за посадками в своих дворах - не так уж это сложно и точно эффективней, чем постоянно обвинять во всех бедах правительство.

Какой проект – российский или международный – вы мы могли назвать проектом мечты, в котором лично вам хотелось бы поработать?

Хотелось бы, чтобы в Москве появился настоящий природный парк. Над созданием такого парка я бы поработал.

Разве в Москве мало парков? Чем природный – должен отличаться от уже имеющихся?

Природный парк отличается от обычного повышенными требованиями к экологической составляющей, элементам сбережения экосистемы. Представьте, что вы приехали в парк, который в буквальном смысле является заповедником. Вы находитесь внутри него, при этом ничего не мешает вам передвигаться и видеть его обитателей со всех ракурсов (к примеру, вы можете наблюдать за обычной жизнь птиц или животных).

Речь, конечно, не идет о культурном парке отдыха, а таком, где вся флора и фауна организуется в самостоятельно. У нас, к сожалению, из всего в Москве пытаются сделать «Парк Горького». И это неправильно. Москвичам нужны не только дискотеки в местах отдыха, но и возможность погулять босиком по траве, послушать пение птиц (а не музыку из ресторанов). Создание дикого природного парка будет сопоставимо с расходами, которые тратят на существующие московские парки городские власти. Только инвестиции эти пойдут не в бетон, а цветы.